Как учились в начале века

Живет в нашем городе умный, образованный, интеллигентный человек с интереснейшей судьбой Софья Вульфовна Кацнельсон, когда-то знавшая самого Есенина, встречавшаяся с Маяковским...

Не так давно Софья Вульфовна отметила свой столетний юбилей! Но несмотря на столь почтенный возраст, она и сегодня обладает здравым ясным умом, отличной памятью и неугасающим с годами юмором...

Думается, нашим читателям будут интересны ее воспоминания о гимназической поре, прошедшей в Бобруйске.

Софья Вульфовна – пятый ребенок в многодетной еврейской семье, в которой воспитывались еще девять братьев и сестра. Несмотря на затруднительное материальное положение, родители стремились дать всем своим детям образование. Поэтому с пяти лет Софью Канцельсон отдали учиться в хедер, а с семи лет – в подготовительный класс женской гимназии, что принадлежала госпоже Ильинской. Обучение было платное. После окончания подготовительного класса и успешной сдачи экзаменов Софья была зачислена в гимназию, где проучилась восемь лет.

По словам Софьи Вульфовны, в начале века обучение в этой гимназии считалось в Бобруйске для девочек даже более престижным, чем в казенной Алексеевской гимназии. Гимназия Ильинской в то время находилась по ул. Муравьевской (ныне – Социалистической), неподалеку от нынешнего Дома офицеров. Среди прочих предметов гимназистки учили русский, польский, немецкий языки.

"Учеба была очень серьезной, – рассказывает Софья Вульфовна, – учили так, что я до сих пор все знаю и помню. Да и как можно было учиться плохо, когда на уроке не сводила глаз с гимназисток классная дама... За баловство и разговоры ставили в угол коленками на пшено... Ужасные методы! Сидишь – не шелохнешься, слушаешь учителя внимательно".

И все же по словам Софьи Вульфовны, благодаря таким методам ученицы двоек не получали никогда!

Девочки-гимназистки Ильинской и Алексеевской гимназий дружили между собой. Общались со своими сверстниками и из мужских гимназий. Гимназистов девочки между собой называли несколько презрительно – "карандашиками", а старшие гимназистки, считавшиеся "барышнями", отдавали явное предпочтение кавалерам военным, которых в Бобруйске было немало. На что "карандашикам" оставалось только злиться...

Интересен такой случай, припоминаемый Софьей Вульфовной и происшедший в 1915 году. Один из "карандашиков’’, сын полковника, учащийся мужской гимназии, которая размещалась в то время на углу улиц Гоголя и Пушкинской, не отличался особенными успехами в науке. Он был оставлен на второй год. Не перенеся обиды на гимназическое начальство, этот гимназист совершает ночью... поджог своей гимназии.

Огонь удалось потушить, здание не пострадало. Софья Вульфовна не знает дальнейшей судьбы этого гимназиста, но думает, что в следующий класс его так и не перевели...

Как уверяет Софья Вульфовна, гимназическая форма в начале века очень напоминала форму нынешних школьников: костюмчики у мальчиков и коричневые платьица в складочку у девочек. Такие же черные переднички, белые воротнички и манжеты. Пожалуй, форму бобруйских гимназисток отличали лишь бархатные пуговицы, ныне – забытые. Гимназическая форма была одинаковой для всех бобруйских гимназий. Стоила она родителям немало, однако считалась обязательной. Как вспоминает Софья Вульфовна, далеко не все гимназистки приходили в школу одинаково сытыми, но одинаково одетыми были все. Многие девочки из бедных семей только и знали, что в три часа дня смогут позавтракать, пообедать и поужинать сразу тем трехсотграммовым куском хлеба, что бесплатно раздавался всем нуждающимся по решению городского головы того времени – г-на Воронцова, очень уважаемого в городе человека. А уже после такого "обеда" – можно было учиться в гимназии. Кстати, занятия в гимназиях раньше начинались не так, как нынче — в восемь часов утра... В прежние времена гимназистки спешили сесть за парты лишь к четырем часам дня (после обеда).

Однажды вышел такой курьез. Гимназистки третьего класса Софья Кацнельсон и ее подруга Голынская опаздывали на занятия. В спешке на лестнице Софья ненароком слегка задела хозяйку гимназии – саму госпожу Ильинскую. Как уверяет Софья Вульфовна, Ильинская была дамой очень почтенного возраста. Француженка по происхождению, Ильинская была очень чопорной, носила корсет и совершенно ничего не видела перед собой. Ученая дама была так слепа и стара, ей было далеко за семьдесят, что время от времени спотыкалась в классах своей же гимназии и падала на пол. Однако это обстоятельство никак не мешало г-же Ильинской управлять довольно большим учебным заведением. Вероятно, девочки и не были тому виной, но именно в этот момент при встрече с ними на лестнице Ильинская... упала. И гимназисткам пришлось держать ответ. Подруги Канцельсон и Голынская были из гимназии исключены. И только 20 золотых рублей (десять – переданных лично в руки и десять – истраченных на подарки) исправили положение: девочки были восстановлены.

По признанию Софьи Вульфовны, это была неплохая пора. Несмотря на то, что уроки делала она дома при свете щепок на припечке, науку постигала хорошо, ежегодно получала награды I-й степени.

Быть может, приятно вспоминать гимназические годы еще и потому, что это было время юности...

Галина ЧИРУК

Фото Федора ПРОКОПОВА