Над историческим домом на Социалке нависла угроза сноса.
Москвич Николай Белов влюбился в Бобруйск с первого взгляда. Впервые приехал в наш город в июле нынешнего года, а уже в августе оформил сделку на покупку квартиры. Говорит, больше всего подкупили архитектура и атмосфера: таких зданий и такого колорита он больше нигде не встречал. А чтобы дух бобруйской старины сопровождал его постоянно, мужчина купил квартиру в самом сердце Бобруйска – на углу Социалистической и Карла Либкнехта, в старинном двухэтажном доме 1903 года постройки. Недавно ему стало известно, что дом может быть снесен или как минимум расселен. Одна из семей, проживающих здесь, добивается признания здания аварийным. Так это или нет – мы попытались разобраться.
«Из-за пальца отрезать руку?»
– Все это я уже однажды переживал, – с порога рассказывает Николай. – В Москве жил в четырехэтажной «сталинке», рядом с Яузой. Район замечательный: чистый, зеленый, тихий. И вот стало известно, что наши дома собираются снести: слишком лакомый кусок земли. Мы стали звонить во все колокола, подключили прессу. И во многом благодаря вашим коллегам мы отстояли свои дома. Думал, уж где-где, а в Беларуси такого быть не может. Так не хочется ошибаться.
Из Москвы в Бобруйск мужчина переезжал налегке: все свое взял с собой. Главное, говорит, чтобы интернет хороший был. Фирма, где работает Николай, позволяет своим сотрудникам трудиться по удаленке. Пока покупка ждет ремонта, новосел снимает «двушку» по соседству. В том же доме и даже на той же площадке.
Мало того, что дом насквозь пропитан местным колоритом, так еще и прежние хозяева квартиры общей площадью в 57 квадратных метров – представители «коренного» бобруйского населения. Зов исторической родины оказался сильнее, и семья Ефименко была вынуждена расстаться со здешней недвижимостью. Старая советская мебель, посуда и детский горшок в прихожей – все, что осталось от бывших владельцев. Вывозить эти вещи Николай пока не спешит, равно как и начинать ремонт. А ну и вправду придется подыскивать новое жилье. Хотя искренне не понимает, что тут аварийного.
– Вы посмотрите, какие тут толстые стены, – не нарадуется новый хозяин, – Все сухо, никакой плесени. Из документов и от соседей узнал, что в 1969 году здесь был капитальный ремонт. Тогда разобрали все, оставив одни стены. По техпаспорту и отчету БТИ даже перекрытия между этажами поменяли: с деревянных на железобетонные. Позже подвели горячую воду.
Из всех благ цивилизации не хватает только природного газа. Но привезти-отвезти баллон, считает мой собеседник, не такая уж большая проблема. В качестве «компенсации» – потолки высотой в четыре метра, огромные окна в виде арок и стены, хранящие тепло.
– Соседи, заговорившие о необходимости сноса, указывают на то, что постоянно течет крыша. Но весь июль в Беларуси шли дожди. Посмотрите – хоть бы один подтек на потолке или стенах. Даже если в их квартире и есть течь, это не повод говорить о сносе. Получается, если человек порезал палец – надо ампутировать руку целиком?
Николай надеется, что дом удастся не только сохранить, но и сделать его еще одной городской достопримечательностью. Такие дома, говорит, в той же Праге или Барселоне – лицо города. Чем Бобруйск хуже?
Пять человек в двухкомнатной квартире
У другой жительницы дома – Елены Николаевны Юшкевич – другой взгляд на дом. Это с нее началась вся эта история. В первых числах сентября женщина побывала на приеме у председателя Бобруйского горисполкома, рассказала о бедах и проблемах своего жилья.
– Постоянно течет крыша, сырость, трубы проходят над головой, того и гляди кипятком обдаст. Дом аварийный, а мы в нем живем.
В подтверждение своих слов Елена Николаевна продемонстрировала выписку из решения Бобруйского горисполкома от 2009 года. Согласно документу, здание действительно признано аварийным. Даже крышу на «Дажынки» нормальную не сделали: перекрытия гнилые. Только покрасили – и все.
– Но почему вы вспомнили об этом только сейчас, спустя 10 лет?
– Моя дочь стала на очередь на улучшение жилищных условий. Если бы дом признали непригодным для проживания, она могла бы получить субсидию. А так как дом официально считается жилым, то субсидия ей не полагается.
В двухкомнатной квартире моей собеседницы проживают пять человек. Семья самой Елены и ее дочери. В разговоре хозяйка особо подчеркивает: она вовсе не за снос дома. Все, что, по ее словам, требуется – сделать капитальный ремонт.
– Но только с выселением жильцов, – уточняет она, – только так можно привести дом в порядок. Хотя где найти столько квартир в подменном фонде?
По ее словам, все квартиры в доме приватизированы, а потому и ремонт сетей внутри дома приходится делать за свои средства.
За десять лет, прошедших с момента признания дома аварийным, коммунальщики сюда не раз заглядывали. Самым зримым следом их присутствия стал ремонт в подъезде. Три года назад покрасили стены и побелили потолки. Но на эти работы Елена Юшкевич смотрит скептически.
– Только скрыли весь «грибок» под краску.
– Но если бы грибок был, то за три года он бы вылез наружу.
– Достаточно ударить молотком, чтобы краска осыпалась.
Попросили этого не делать.
Что сказали другие жильцы?
В качестве арбитров мы привлекли жильцов двух других квартир. Александр Толкачев купил здесь «двушку» в 2005 году. Несколько лет назад на правах главы многодетной семьи (четверо детей) построил новое жилье – тоже, кстати, на Социалистической. Но старую квартиру решил сохранить.
– Этому дому сноса не будет: конструкция долговечная, толстые стены, – говорит Александр, – последний раз вода заливала меня в 2015 году. Тогда поменяли кусок кровли, и потопы прекратились.
– Почему же тогда дом признали аварийным?
– Потому что коммунальные службы не хотели заниматься ремонтом кровли. Там стропильная система, а она достаточно дорогая в ремонте. Укрепили только в той части кровли, где было провисание.
Тогда тоже не обошлось без похода в горисполком. По словам Александра, должностное лицо, ведшее прием, сказало буквально следующее: «Мне дешевле снести этот дом, чем заниматься его ремонтом».
– Правда, потом появилась неофициальная информация, что некий предприниматель хотел его выкупить у города под торговый центр, – дополнил собеседник.
Причину нынешнего ажиотажа вокруг дома он видит в стремлении соседей улучшить свои жилищные условия. Только и всего.
Еще одного жильца я встретил на крыльце подъезда. Пожилой мужчина присел покурить.
– Дома нельзя, пять лет назад сделал ремонт, – показывая на снежно-белые стеклопакеты на первом этаже, сказал собеседник.
Василий, так зовут мужчину, живет здесь 22 года. Говорит, все условия устраивают, и переезжать отсюда они с женой даже не помышляют. Хотя, по его словам, не раз предлагали за квартиру деньги, чтобы выкупить и открыть тут магазин или кафе. Первый этаж, проходное место.
– Даже сумму не спрашивал, сразу отказывал.
В то, что такой дом да пойдет под снос, Василий не верит. …Не хочет верить. «Кто ж его снесет, он же памятник», – на манер героя «Джентльменов удачи» говорит пенсионер.
А пока в доме ждут комиссию из Бобруйского горисполкома. Как сообщила нам Елена Юшкевич, председатель горисполкома лично будет инспектировать состояние здания. Возможно, после визита высоких гостей судьба двухэтажного артефакта в самом центре старого Бобруйска обретет более четкие очертания.
Дмитрий СУСЛОВ