Последний обширный материал, посвященный бобруйскому казачеству в нашей газете, датируется 2008 годом. Мы решили узнать, как живет городское объединение. Войсковой старшина РОО «Белорусское казачество» Павел Алексеевич Петруша рассказал нам об изменениях, которые претерпело казачество за прошедшие шесть лет, и поведал о самой главной казацкой мечте.
Пожалуй, надо начать с того, что казачество в Бобруйске укоренилось не так давно. Есть родовые казаки, а есть приписные. То есть в первом поколении. Это самый простой и естественный путь в казаки: объявить о своем желании. Как у Гоголя: «Во Христа веруешь? И в Троицу Святую веруешь? И в церковь ходишь?» Если да — ты принят в казачье сообщество.
Конечно, белорусские земли с казаками знакомы не понаслышке. Не зря в одной только Гомельской области насчитывается до 30 топонимов, содержащих слово «казак»: Казацкая Балка, Казацкие Балсуны, просто Казаково. «В 1649 году местное население открыло казакам ворота Бобруйского замка без боя», — рассказывает Павел Петруша. Бывали моменты в истории, когда Запорожская сечь на четверть состояла из выходцев с белорусских земель.
В 2008 году в Бобруйском отделении РОО «Белорусское казачество» числилось 46 человек, в 2014-м — 22. Кто-то отпал, кто-то принял православный сан или послушание, кто-то уехал на заработки. Еще около двух десятков казаков ушли в православное братство при Бобруйской епархии. «Возможно, они считали, что участие в организации республиканского значения сдерживает их потенциал, — осторожно отмечает Павел Алексеевич. — Однако если мы и расходимся тактически, то стратегически мы вместе. Цель у нас одна — возрождение казачества как служилого государственного слоя».
Выходит, что еще совсем недавно монолитное белорусское казачество находит причины для споров. Например — можно ли женщине носить погоны? Или — почему бы не взять за образец форму казацких войск в войне 1812 года вместо формы образца 1914-го?..
Бобруйское казачество заказывает себе гимнастерки по образцу 1914-го. Начало двадцатого века считается пиком, расцветом этого сословия. Бобруйское объединение нередко участвует в различных массовых мероприятиях вроде фестиваля «Венок дружбы». Интересно, что в этом случае шашка по умолчанию считается деталью костюма, а не холодным оружием: разрешения на ношение клинка участникам объединения получать не надо (согласно п. 60 Указа Президента Республики Беларусь от 30 августа 2002 года № 473 «О мерах по совершенствованию регулирования оборота боевого, служебного, гражданского оружия и боеприпасов к нему на территории Республики Беларусь»).
Как рассказал Павел Петруша, первейшей задачей казачества является сотрудничество с православной церковью. Республиканское объединение казаков — единственная общественная организация, заключившая официальное соглашение о сотрудничестве с Белорусским экзархатом РПЦ. Поддержание порядка во время службы, участие в крестных ходах, работы по восстановлению храмовых зданий — все это дело для казаков. Не зря недавно вступивший в должность Патриарший экзарх всея Беларуси митрополит Минский и Слуцкий Павел, не откладывая, встретился 9 января с белорусским казачеством, были там и представители нашего города. Поклонные кресты на въездах в Бобруйск — тоже дело рук казаков. Летом 2013 года два из них были кем-то спилены. Но сейчас они восстановлены.
Вторая задача — претворять в жизнь культурные казачьи традиции. Организованный в 2007 году казачий хор является еще одной точкой, вокруг которой вращается жизнь бобруйских казаков. Репетиции два раза в неделю, выступления в Беларуси, России, Украине, Молдове.
А еще казак — это обязательно патриот своей страны. «Казаки, живущие на территории Украины, называют себя в первую очередь украинцами. Что касается нас, то мы белорусы, и служим своему Отечеству, как можем».
— Я позиционирую себя как родовой казак, я знаю предков до девятого колена по именам, а до пятого могу сказать, где похоронены, — говорит Павел Алексеевич. — Родовой шашки и родового герба у меня нет, потому что были рядовые казаки, не дворяне. Но я сказал своей жене: когда умру, я должен быть похоронен в казачьем мундире. И чтобы над моей могилой стоял не памятник, а православный крест. И самое большое желание любого казака — умереть в бою за православную веру.
Анна ЛАПИЦКАЯ
Фото А. ЖУРАВЛЕВА
и из архива П. ПЕТРУШИ
