Они обычные ребята, ничем не выделяющиеся среди тех, кому сейчас так же, как им — от 15 до 18. Спорт и способ самовыражения для них — паркур. В расписанную в ярких красках на многочисленных тематических сайтах в Интернете философию этого направления ребята лезть не считают нужным. «Философия в паркуре, может, и есть, у французов каких-нибудь. Мне это нужно для повышения чувства собственного достоинства. Идти по улице и знать, что большинство из них не умеет, как я! А я сделал, сорвал уйму удивленных взглядов и пошел дальше», — говорит самый старший из них, 18-летний Павел.
* * *
КК: Есть всемирная ассоциация паркура (PAWA), которая объединяет трейсеров и трейсерш со всего света. Желаете туда попасть?
— Первый раз слышу.
— Если бы мы вступили в эту ассоциацию и бесплатно в троллейбусе ездили, от этого толк бы был. А так…
— Состоишь ты, например, в городской ассоциации паркура, сидят на лавочке твои друзья, ты подходишь к ним и говоришь: «Я с городского паркура!» Это вызовет дикий ржач, и уйдешь ты, закиданный помидорами.
— Мы знаем, что паркур основал Давид Белль, и фильм «13-й район» все смотрели, но у нас нет особого интереса к тому, что там в других странах паркурщики вытворяют.
— Нам нравится изобретать новые прыжки. Часто хочешь сделать один прыжок, а в полете крутанешь телом, ногой, рукой и получится совсем другой прыжок. Друзья засняли, ты посмотрел, и начал его доделывать.
* * *
История того, как эти ребята стали трейсерами, у каждого своя. Максим Клыга давно знал об этой дисциплине. Это казалось интересным, не более. Но однажды друг решил похвастаться. «Смотри!» — сказал он, стал на бордюр и сделал заднее сальто. Максим попробовал, но не смог повторить трюк. Несколько дней тренировался — и, наконец, получилось!
Максим Шупта сначала был просто благодарным зрителем тренировок друзей. Но в какой-то момент роль стороннего наблюдателя ему надоела.
«Моя история паркура началась еще класса с третьего, — рассказывает Павел Дрозд. — Когда в секции рукопашного боя мы стали отрабатывать прыжки, кувырки». Свое первое переднее сальто он сделал в зале на матах. Павел решил усовершенствовать процесс приземления после прыжка через преграду. Приземлиться на ноги получилось не сразу.
В августе прошлого года пятеро парней, которые были едва знакомы друг с другом, узнали, что их кое-что объединяет. Они стали тренироваться вместе. Вскоре выяснилось, что в городе они такие не одни: «Прыгаем мы где-нибудь, подходят незнакомые молодые люди и начинают обсуждать с нами технику трюков».
Вот только Павел считает, что соревновательный характер паркур вряд ли приобретет: «Победят те, у кого народа больше. Мы пришли впятером, они — вдесятером. Те девять скажут, что у их друга лучше получается. В итоге мы впятером останемся при своем мнении. Паркур — это твое личное саморазвитие».
Интернет говорит о том, что есть разные школы паркура, есть разделение на мужской и женский. «У нас в команде девчонок нет, а если бы увидели, это было бы очень даже неплохо!» — улыбаются ребята.
* * *
КК: Со страхом что делаете?
— Боремся, а что с ним еще делать?! Хоп — прыгнул и сделал. А будешь стоять, думать, так и не сделаешь.
— Поначалу чувство страха было большое. Отбивали пятки, локти, руки. Ребра трещали. Сейчас страх ушел, и мы уже особо ничего не отбиваем.
— Да нашими стопами по углям ходить можно. Такие мозоли!
— Если трюк сложный и ты рассчитываешь упасть на шею, на голову, ты такой прыжок не делаешь. А когда знаешь, что можешь на пятую точку себя приземлить, не боишься. Постепенно учишься владеть своим телом.
— Мы видим, кто как упал, где человеку больно, а где нет. Когда больно, мы молчим. Когда не больно — вместе смеемся.
— Один парень прыгнул и сломал себе руку. Ему страшно стало. Он перестал приходить. Я ничего не ломал. Выбивал палец. Спицу вставляли. Родители говорили: «Хватит!» А я: «Нет!» Из-за одного падения или ушиба останавливаться нельзя.
— Бывает, прыгнул неудачно, ногу подвернул или вроде того. Недельку дома…
— Какую недельку?! Назавтра вышел и опять прыгать!
— Это смотря кто. Я посижу дома, мне лучше восстановиться.
* * *
С пониманием к увлечению молодежи относятся не все. Блюстители правопорядка могут попросить уйти прыгать в менее людное место, где нет детей, которые насмотрятся и (а вдруг?) начнут повторять. Знакомые или просто прохожие частенько ругаются: «Вы бы о своих родителях подумали, сумасшедшие!»
Родители у парней, к счастью, умнее. Все они сперва уговаривали сыновей бросить это занятие. «А теперь я маме каждый новый трюк показываю, — не без гордости в голосе заявляет Максим Клыга. — Я вижу, что они волнуются, но мама и папа мне верят. Ну а что они сделают?! Они же мне не запретят».
«Гимнасты не понимают, что мы делаем, — говорит Павел. — У них группировка, двойные, тройные, сальто, с земли, с места, передние... А кто из гимнастов может сделать боковое сальто? Кто сделает арабское? Кто прыгнет со второго этажа в бланш? А мы прыгаем».
* * *
— Есть такие, которые наговорят гадостей.
— Есть люди, которые подойдут и скажут: «Молодцы, ребята!», могут попросить на бис.
— Ну что нам, пить, курить? Мы лучше паркурить будем. Мы же никому не мешаем.
* * *
Тренер для паркура ребятам не нужен. А вот спортивный зал с матами пришелся бы очень кстати — чтобы новые трюки отрабатывать. Без зала приходится осторожничать: пока нет абсолютной уверенности, прыгают не с постамента Ленина на площади, а на траву с бордюров на Ульяновской. В спортивный зал школы, в которой они учатся или уже отучились, пускают лишь по субботам, и то не каждый месяц. Ребята хитрят. Записываются на рукопашный бой, чтобы был доступ к залу. Или в тренажерный: «Ноги качаешь — и выпрыжка выше будет. Но паркур — интереснее, чем штанги тягать».
Они встречаются для тренировок три-четыре раза в неделю. Для паркура не нужно ничего, кроме желания и своего тела. Даже одежда может быть самая обычная — хоть спортивный костюм. Лишь бы движения не стесняла.
* * *
КК: Эластичных бинтов я на вас что-то не заметила...
— Есть у нас один… Ходит вечно обмотанный, как мумия. Хорошо прыгает, много чего делает. Просто у него какое-то невезение. Делает новый прыжок — и как ляснется!
— Это у него переходный возраст, депрессия.
— Да не, он просто безбашенный.
* * *
В арсенале каждого порядка 50 трюков — это различные виды прыжков и их вариации. Самый простой — заднее сальто. У каждого есть личный прыжок — визитная карточка.
И хотя все они занимаются паркуром в первую очередь для удовольствия, у каждого есть цель. Один хочет поступить в военную академию: «В разведке все пригодится!» Второй собирается в МЧС. Третий планирует познавать возможности своего тела всю жизнь, пока сможет, вне зависимости от будущего места работы.
* * *
— Говорят, к годам 50 у нас руки будут колотиться. Ну и что? Ну будут! Так это ж в 50.
— Это если мы будем что-то постоянно ломать. А среди нас только у Ромы была травма. Он голову ушиб.
* * *
В Бобруйске сезон паркура не открывают. Здесь он круглый год. Даже зимой.
* * *
— Этой зимой лет за пять осадков выпало! Слой снега по колено — почему бы новый прыжок не сделать, приземление будет мягкое.
— Мы зимой учили одного кадра заднее сальто делать. Он залез на бордюр, а под ним сугроб здоровый. Мы ему подсказываем: прыгай выше и делай посильнее рывок, когда разворачиваешься. Он рывок вообще не сделал, просто взял и упал. И ладно бы на спину, а он головой зарылся в снег. Вылез и хохочет! Весело!
Евгения КОРКИЯЙНЕН
Фото Федора ПРОКОПОВА
