Молодежь Бобруйска точно сможет назвать две наши официальные площади — Ленина и Победы. Но иногда в разговорах проскакивает еще одна — «пьяная площадь». Давай встретимся на «пьяной площади»! — предложит кто-то, а другие посмотрят на него с недоумением: «Где это?».
Старшее поколение точно знает, где. Но действительно ли там есть площадь и почему именно пьяная, мы узнали у старожилов.
Неприятные воспоминания
Если смотреть на карту, то место под названием «пьяная площадь» (естественно, на карте не обозначенное) образует действительно небольшую площадь, на которой с нескольких сторон сходятся улицы. Основная, пересекающая «пьяную площадь» — Якуба Коласа, примыкают Механизаторов, Грибоедова и 2‑й переулок Дорожный. Таким образом сюда можно попасть с любой стороны города: с улиц Минской, Орджоникидзе, Гоголя и Крылова.
Но почему она называется «пьяной площадью»? Давайте узнаем!
Надежда Григорьевна Фомова
С Орджоникидзе, перейдя в 3‑й переулок Механизаторов, спускаюсь во 2‑й переулок Дорожный и сворачиваю во 2‑й переулок Механизаторов. Да, вот такая паутина переулков. Ищу местных жителей, чтобы пообщаться. Во дворе за невысоким заборчиком замечаю женщину в возрасте. На мои вопросы у нее ответов, к сожалению, нет, она переехала сюда позже и истории этих мест не знает. Но отводит меня к своей соседке – 83‑летней Надежде Григорьевне Фомовой, которая живет здесь с самого начала застройки.
— Это очень неприятный разговор, — заявляет собеседница, как только я с вопросом переступаю порог. — А что хорошего можно сказать о том, что у нас есть «пьяная площадь» в городе? Назвали, потому что здесь в основном жили работяги, еще когда чермет (УП «Могилеввторчермет» Бобруйский цех. — Прим. автора) открывался. Много молодых людей поумирало от водки, от нечистого спирта. А началось это в начале 1950‑х годов, и до 1970‑го примерно было. Когда начали умирать молодые люди, взялась наша милиция за тех, кто спекулировал нечистым спиртом. Но никто не ответил по-серьезному — только штрафы уплатили. Теперь уже научились наши мужики — не пьют. Да и мужиков‑то у нас не осталось. Мы уже старые, наши мужчины поумирали. А сыновья — у меня два сына, они непьющие, некурящие. Хорошие у меня сыновья. Сейчас у нас все спокойно, хорошо. «Пьяную площадь» мы забыли.
Когда-то слышала, что здесь был магазин, от которого и пошло такое неприятное название. Намекаю на это Надежде Григорьевне:
— Специального водочного магазина у нас тут не было, так что неправда, что это от магазина пошло. Был промтоварный, где сейчас лечебница для животных. А рядом, как с площади заходить, был продовольственный, напротив, через дорогу, где почта, продавалась водка. И люди приходили очень рано, чтобы занять очередь. Ну, какие люди приходили, сами знаете. Кто может прийти с утра стать в очередь, чтоб взять бутылку водки? Наверное, этого здания уже и нет. Я туда не хожу.
Что было на месте этих улиц, Надежда Григорьевна помнит хорошо, ведь она начала строить свой дом в 1957 году:
— Этот район начал отстраиваться с 1950 года. Где сейчас Орджоникидзе, дороги не было, стояли дома, которые потом снесли и построили дорогу. Где Ульяновская, были поля. Частный сектор там где-то был, но его снесли. Тогдашняя улица Механизаторов шла до самого кладбища, не поворачивая на Якуба Коласа. На месте наших домов было поле, росла рожь. Скорее всего, это были колхозные поля. Я запомнила, потому что на ДОКе была баня, и мы ходили через это поле в баню. Здесь мы сначала времянку себе построили в 1957 году, так все делали. Быстро, дешево и есть где жить. Тепло, хорошо, пять лет во времянке жили, а потом перешли в дом. Нам тогда давали по шесть соток. Сначала называли этот район Даманский, был кинотеатр «Победа» очень хороший. Жаль, что закрыли. Могли бы сделать клуб молодежный или спортивный на его месте. В то время чермет начинал строиться, хлебокомбинат здесь был и деревообрабатывающий комбинат. Его, наверное, уже и нет. При нас начал застраиваться завод РТИ, а за ним — и шинный комбинат.
Старожилы наши поумирали уже, много приезжих из других районов и молодежи. Единственная проблема у нас тут — чермет. Очень много неприятностей от него. Во‑первых, шум постоянный, тихо не проживешь. И мне так кажется, что очень большая радиация — вот бы кто проверил! Потому что везут сюда металл откуда попало, может, и из Чернобыля. Обращались в горисполком люди, которые близко живут, но им сказали, что все в порядке. Но что-то я слабо в это верю…
Минус инфраструктура — плюс алкоголики?
В районе «пьяной площади» сейчас пара современных магазинчиков автозапчастей и ветеринарная аптека. Вместо кинотеатра «Победа» — ЧУП «Еликон». Заходя в переулки и пытаясь достучаться до жильцов, замечаю, что многие дома реконструируются. Ощущение, что именно сейчас, на моих глазах, происходит смена поколений. Те, кто заселял этот район в 60‑х, либо ушли из жизни, либо перешагнули 80‑летний рубеж. Их места занимают или переселенцы из других районов, или дети и внуки, не желающие жить в устаревших хибарах. Замечаю отдыхающих на веранде одного из домов на улице Репина — женщину и мужчину. Спрашиваю разрешения войти и знакомлюсь — здесь живут Елена Станиславовна и Владимир Платонович Врублевские с дочерью Аллой. Им 85 и 86 лет соответственно, здесь они живут с 1958 года.
Владимир Платонович и Елена Станиславовна Врублевские
— На Якуба Коласа продовольственный магазин был, рядом с ним много алкашей крутилось, — вздыхают собеседники. — Сейчас многое изменилось. Когда мы заселялись, магазинов не было, театра не было, школы не было — на Минскую детей водили. Потом все построили. Разживаться стали, богаче жить, машины покупали, а теперь вот смерти ждем. Оба инвалиды. Дочка нас смотрит. Вот так и живем больные, старые. Пьяниц много было, вот они и дали название — «пьяная площадь». Этот район называли поселком, без названия, площадью Якуба Коласа. Даже женщины спивались. Мы бежим на работу, а они уже у бочки с пивом стоят. Прекратилось это, как поумирали, как дети повырастали. Сейчас многие в Москву уезжают да там женятся. Новая мода такая. Там с квартирами невест находят. А тут мало получают, на все не хватает. Вот у нас сосед молодой, перебрался, дом отстроил и добился, чтобы дорогу у нас тут асфальтировали.
По рассказанному возникает мысль: если в районе нет других развлечений, то люди увлекаются спиртным…
А здесь, видимо, была столовая
Черная площадь
В соседнем переулке — Дорожном — на звонок выходит мужчина явно моложе 80 лет. Эдуард Валентинович живет здесь с того времени, как родители получили свои сотки в этом районе.
— Где сейчас магазин «Хозтоварищ» стоит, раньше был продовольственный, а промтоварный — там, где ветлечебница, — без труда вспоминает мужчина. — Возле «Хозтоварища» есть пристройка, там был павильончик, назывался «Ветерок». Там продавали вино, водку, пиво на розлив. Рядом столб — у него всегда стояла бочка с пивом, рядом — бочка с квасом. Через дорогу была столовая. Возле нее тоже вино и водку на розлив продавали. Сейчас так не купишь. В то время как рабочие аванс получат — сельхозтехника, автокомбинат, — все сюда сплывались. Раньше всем робы черные выдавали, как соберутся здесь, так аж черно становилось. А рядышком как раз опорный пункт. Вот и назвали «пьяной площадью», потому что все на розлив продавалось, и все в достатке можно было купить. Это 60‑е годы где-то были. «Ветерок» закрыли, сделали приемный пункт, из столовой сделали овощной магазин… Потихоньку избавлялись от этого. Мои родители здесь строились как раз. До сих пор это место поселком зовут. Без названия, просто поселок. А вот площади Якуба Коласа никогда не было, только улица.
Екатерина ГУГАЛОВА
Фото автора
