Прошедший День памяти воинов‑интернационалистов и День защитников Отечества для полковника в отставке Василия Анатольевича Зубаря — большие праздники. Четверть века он отдал службе в армии, два года прослужил в Афганистане…
Уйти, чтобы вернуться
— Родился я 23 апреля 1948 года в поселке Птичь Петриковского района Бобруйской области (да, наш город был тогда областным). В 1966 году, окончив школу, поступал в пединститут — не получилось: не сдал немецкий язык. Пошел в Мозырское училище геологии. Окончив его, стал бурильщиком нефтяных и газовых скважин в Речицкой нефтегазоразведочной экспедиции. Проработал чуть больше года: в августе 67‑го по повестке был призван в Советскую Армию.
Служил в военном городке Печи под Борисовом, в роте, которая готовила командиров танков. Как один из лучших был оставлен в Печах командиром отделения курсантов. Там и отслужил всю срочную. Предлагали мне продолжить службу, поступить учиться, но я понимал, что должен быть рядом с семьей: у меня ведь четыре сестры и братишка, я старший — надежда и опора родителей… Короче, уволили меня из армии.
Поехал в Гомель, устроился на «Гомсельмаш» электромонтажником. Через полтора года начальник цеха Вольфштейн говорит: «Надо тебе, Вася, учиться. Поступай в институт на вечерний факультет». Я поступил, даже пару раз на занятия сходил, но затем меня пригласили в военкомат и сказали: «Надо идти в армию». Как в армию, говорю, я уже отслужил… Тут дело в том, что в 1967 году вышло постановление ЦК КПСС «Об усилении политической работы в Вооруженных силах». Поэтому меня вызвали на заседание бюро райкома партии (я уже был членом КПСС) и спросили: «Ты что, хочешь, чтобы в третью мировую мы в окопах сидели, а ты в кустах прятался? Ты же коммунист!». И я подписал рапорт о добровольном призыве в Вооруженные силы. Помню, была там фраза «Согласен служить в любом районе Советского Союза»…
Из Европы в Азию и обратно
— В военкомате мне дали две недели на то, чтобы погулять, попрощаться с родителями. И предупредили, что поеду учиться в Эстонскую ССР, в небольшой городок под Таллином — там проводились курсы политсостава.
Наша рота полевых караулов как раз во время масштабных учений задержала в расположении роты какого-то непонятного мужика. Кем он был, я так и не узнал, но за это меня досрочно представили к званию старшего лейтенанта.
Учились мы 10 месяцев, затем сдали экзамены. Лучших оставили — чтобы окончить экстерном курсы военно-политического училища. Ну а после — распределение. Я очень хотел на флот попасть: друг много хорошего о тамошней службе рассказывал. Но мне сходу сказали: мест на флот нет. И предложили на выбор Туркестанский, Среднеазиатский или Забайкальский военный округ. В пустыни ехать было страшновато — и я выбрал Забайкалье.
Сначала поехал один, на разведку. Я ведь за полтора месяца до окончания обучения жениться успел — дома, на девушке Вале, которая работала тогда пионервожатой в нашей школе.
Так вышло, что я не остался в штабе округа, а вместо этого был направлен на станцию Дивизионную (это неподалеку от Улан-Удэ), в 523‑й мотострелковый полк, заместителем командира роты по политчасти. В то время были, скажем так, проблемы с Китаем. Наша рота полевых караулов как раз во время масштабных учений задержала в расположении роты какого-то непонятного мужика. Кем он был, я так и не узнал (мы его передали в штаб батальона, а они еще дальше), но за это меня досрочно представили к званию старшего лейтенанта. А в 1972 году мы ударно поработали на уборке урожая в Новосибирской области — помогли местным техникой. После «дожинок» меня представили к медали «За трудовое отличие».
Всего я отслужил там год с небольшим. А однажды вызвали в политотдел и спросили, не хотел ли бы я служить в Германии. Ясное дело — хотел бы. Здесь-то… Знаете, как расшифровывали в шутку аббревиатуру ЗВО (Забайкальский военный округ)? «Забудь вернуться обратно». Поэтому такой шанс я не мог упустить. Разобрался с документами, получил контейнер для перевозки вещей (какие там у нас вещи были — холодильник «Минск‑5» привезли из Беларуси, диван-кровать да керогаз, на котором еду готовили) — и в путь…
Курсант В. Зубарь. Таллин, 1970 год
«Климат будет сухой и жаркий»
— Попал я в 15‑й гвардейский танковый полк 8‑й общевойсковой армии. Армия стояла в городе Нора (ударение на первый слог, но наши острословы его тут же переставили). Неподалеку — большой танковый полигон — там снимали фильм «Жаворонок», а в годы войны на нем готовились войска Паулюса перед броском на Сталинград.
Послужил я там достойно, звание капитана получил. А в 1979 году, когда мне была предложена замена, попросился в Белорусский военный округ — очень уж домой хотелось. Стал прикидывать, куда конкретно хотелось бы. Слышал тогда, что в Бобруйске хорошо служилось, еще места были неплохие. А попутно ходили слухи о не самом лучшем месте — Заслоново. 18 километров от Лепеля, в лесу, деревень рядом нет — ну просто побег от цивилизации. Мне еще сон накануне приснился: еду я по замене на поезде, он останавливается — а я слезть не могу: от ступеньки до земли далеко… Короче, сон в руку оказался: я угодил в Заслоново.
Ну, Заслоново и Заслоново, там тоже люди служат… Зато там я встретил своего комроты еще тех времен, когда срочную служил — Виктора Дубынина. Я его лейтенантом помнил, но когда мы в Заслоново встретились, он уже подполковником стал. А впоследствии занял должность начальника Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации.
Итак, я стал замполитом 3‑го гвардейского танкового батальона 3‑го гвардейского танкового полка 3‑й гвардейской танковой дивизии. Принял участие в масштабных учениях «Запад‑81» (был награжден медалью «За боевые заслуги»). Затем окончил Военную академию, после окончания был направлен в уже знакомые мне Печи. Ну, в Печах тогда все хотели служить — там хорошо, там город рядом. Два года я там пробыл, после чего мне озвучили новое направление — на должность замполита полка… в Заслоново. Я взмолился: «Не хотелось бы, я там уже побывал». В ответ получил заверение, что «это ненадолго, на годик максимум». Ну, раз так… Я даже квартиру снял ту самую, в которой жил в первый свой приезд туда.
Служу год, полтора, два… Приглашают меня в штаб дивизии и говорят: «Проходи комиссию для службы в стране с жарким влажным климатом — мы тебя рекомендуем на советника в Эфиопию». Мы всей семьей ее прошли, но через неделю поступила команда отставить и новая вводная — проходить комиссию для службы в стране с жарким сухим климатом. Я догадался, что предстоит поездка в Афганистан…
В. Зубарь с женой Валентиной. 1987 год
Компот с градусом и «прощай, оружие»
— В Афганистане я служил с января 87‑го по февраль 89‑го. Сразу попросился на должность замполита 122‑го горнострелкового полка. Так оказалось, что по прилете мы познакомились с командиром дивизии, в состав которой входил полк. Даже выпили за знакомство. Спиртное с собой из Союза везти было запрещено, но я уже знал один из способов обхода запрета: привез банку водки, разбавленную черничным компотом. Уже через неделю после прибытия я отправился на первый свой боевой выезд…
Если в целом, то служба там была, конечно, не сахар. Ходил на боевые действия — раз 15, не меньше. Награжден орденом Красной Звезды. Кундуз, Ташкурган, Шинданд, Кандагар — во всех этих городах, названия которых тогда звучали по ТВ в каждом выпуске новостей, довелось побывать.
Последняя моя «афганская» должность — заместитель начальника оперативной группы по выводу войск на Мазари-Шарифском направлении. Процесс вывода войск был долгим, сроки постоянно продлевались. На пунктах выпуска изымалось лишнее оружие: китайские автоматы, винтовки «бур», сабли, палаши… Как соберется куча — по ней БМП проезжала, чтобы уж наверняка… В последней колонне мы шли замыкающими. Ну, если совсем точно, за нашим УАЗиком шли еще две пушки «Рапира» — и всё…
Из приграничных районов СССР вышедшие части 40‑й армии отправили «по домам» — как мне показалось, чересчур быстро. Офицеров распределили кого куда — по желанию. И вообще — вернулись мы в другую страну. Даже люди здесь совсем другими стали…
На пороге мирной жизни
— На вопрос «куда?» я ответил: «Туда, откуда приехал — в Белорусский военный округ. Но только не в Заслоново». В штабе округа меня направили в Бобруйск — так мы и встретились с этим городом, до сих пор вот не расстаемся.
Служил я инспектором в политотделе штаба 5‑й гвардейской танковой армии. В 91‑м году меня избрали секретарем парткома и вскоре после этого вызвали в Москву на прием к министру обороны (большое было мероприятие, на него собрались офицеры со всего Союза). Маршал Язов, обращаясь к собравшимся, сказал: «Товарищи офицеры, берегите страну. Грядут очень серьезные события. Перестройка доводит страну до ручки».
На этом приеме я получил звание полковника. Вернулся в Бобруйск — и уже здесь наблюдал, как и все жители Союза, создание и крах ГКЧП, а затем и развал страны…
К нам приехали представители из штаба округа — рассказали о грядущем сокращении штата.
Ушел из армии я в декабре 92‑го. А 3 января 93‑го устроился на работу на кожкомбинат. Там и прослужил следующие 25 лет — сначала главой службы охраны (я ее с нуля создавал), затем заместителем директора. 27 лет в армии, 25 «на гражданке» — вот и выходит, что я наполовину военный, наполовину штатский. Но верно говорят — бывших военных не бывает. Я так скажу: армия — это такая структура, которая накрепко связана и с промышленностью, и с сельским хозяйством, и с культурой, да с каким угодно аспектом жизни общества.
Вот читаешь боевой устав — там же каждая строчка как правило жизни! К тому же рожденная тяжелым опытом, написанная кровью…
Андрей ЧИЖИК
Фото из архива Василия ЗУБАРЯ
